9 мая. День Победы. В нашей семье, наверное, этот праздник был, есть и будет самым главным. Мои родители фронтовики, казах Бибатыр Жолмухамедов и русская Евдокия Матвеевна Седова познакомились на одной из железнодорожных станций, когда все эшелоны из Европы отправлялись на Дальний Восток, перебрасывая войска для борьбы с японским милитаризмом. Едва поговорить успели. Отец со своей частью поехал дальше, а мамин военно-санитарный поезд вскоре расформировали. Он продолжал воевать. Она вернулась домой, в Россию. Но отец успел выпросить у нее адрес. И когда вскоре солдата из его части послали сопровождать раненого офицера в Москву, отец упросил его заехать на обратном пути к маме и спросить у нее: если всё хорошо, то он желает ей счастья, а если не очень, то пусть она знает – он ждет её. Где Москва и где город Ковров? Совсем не по пути. Но солдат заехал и передал весточку. Им, фронтовикам, тогда все расстояния были не расстояния. Надо, значит, надо. Родители мамы во время войны умерли. У сестёр была своя жизнь. И мама собирает свою фронтовую котомку и едет на Дальний Восток. Как?! Вот как мама ты так могла?! Ведь ты его видела всего ничего. Мама пожимала плечами: красивый, добрый, почему нет? Папа такому вопросу удивлялся: у меня же были серьезные намерения, очень она мне понравилась. Свадьбу им отцовская часть сыграла на материке, иначе маму, уже не военнообязанную, на острова не пускали. Через год у них родился сын. В 1949 году отец демобилизовался. Куда ехать? В Россию? В Казахстан? Начали с Казахстана. Ночью мама, баюкая сына, слышала, что родственники разговаривают на повышенных тонах. Отец вернулся разгоряченным: собирай сына, уезжаем. Ночью?! Сейчас. Оказывается, брат предложил отцу отдать сына ему, самому потом подыскать другую жену, а эту отправить на родину.
Сами будем жить, сказал отец. Так они попали в Киргизию. В нашей семье никогда не было межнациональных споров. А приезжавшие периодически толпы родственников из России и Казахстана с большим, неподдельным уважением относились русские к отцу, казахи к маме. Мы были советские. Я долгое время считала, что так во всех семьях. Про войну они начали рассказывать не сразу. Больше внукам, чем детям. Но вздыхали. Иногда утирали слёзы. Но сколько себя помню, так утренние подъемы в школу начинались с громкого отцовского: подъем! Выходите строиться. В детстве мама перешивала нам отцовские шинели на пальтишки и курточки, берегла хромовые его сапоги: вдруг пригодятся? Жили трудно. Но как-то уверенно что -ли. Ощущение большой страны за спиной было всегда. Родители мои прожили долгую жизнь. Они ещё успели, к сожалению, услышать первые злые слова: это была не наша война. Но что за такими словами пойдет волна клеветы и попыток опорочить подвиг отцов узнать, слава Богу, не успели. Однажды отец, старый уже, слабый, сидел возле дома на скамейке, грелся на солнышке и к нему подошел молодой мужчина. Он сказал: это была не наша война. Мы, азиаты, продолжил он, должны помнить о Туркестанском легионе. Отец был глуховат, контузия своё дело сделала. Но это он услышал. Слабыми своими, немощными руками он попытался выломать доску из скамейки, не получилось, увидел какую-то ветку и с ходу огрел ею своего нежданного собеседника. Не наша война?! Я тебе сейчас покажу, какая она не наша была! Вы что, аксакал?! Завопил тот. А дома отец сказал маме: надо бы найти родителей этого, он у них ненормальный, а они, может, и не подозревают об этом.
Тем временем в обществе уже вовсю муссировалась тема Туркестанского легиона. Сначала появлялись какие-то короткие заметки в СМИ. Потом какие-то «исторические» выкладки. И чем больше в Кыргызстане появлялось НПО, чем больше прозападных СМИ, тем активнее продвигалась тема «это не наша война» и искажение роли Великой отечественной войны для стран Центральной Азии. Развились социальные сети. И вот уже приходилось с удивлением читать совсем другую историю, переписанную, искорёженную историю. В реалиях появились какие-то самоуверенные юнцы и мужчины, бьющие себя пятками в грудь: мы великие, предки наши великие, ваш СССР — это зло, не знаем за что воевала Россия, а мы воевали за Туркестан. Иногда я думаю: в этих семьях, наверное, не было фронтовиков, а, может, в этих семьях уважались только деньги, а, может, в этих семьях почему-либо просто родились уроды. Как бы то ни было, но при ясной памяти и твёрдом сознании такое никто бы не стал утверждать. Запад подсунул гнилую платформу: не было подвига, сверх национальные идеи — это хорошо, предавать своих предков это нормально, если на «новой» идее можно заработать, то почему бы не заработать? И некоторые взгромоздились на неё.
В какой-то момент мне стало страшно: неужели наши власти и в самом деле реабилитируют военных преступников, служивших в Туркестанском легионе? Неужели праздник День Победы исчезнет из нашей жизни? Но! Кроме СМИ, болтунов, предателей и тех, кто тупо зарабатывает на предательстве, есть народ. Народ! Так вот народ Кыргызстана ничто не забыл и никого не забыл. Это чувствуется во всём. Это та почва, на которой мы стояли и стоять будем. Несмотря ни на что. Этот дух не скрыть и не задавить ничем.
Во дворе крошечный мальчик говорит матери: скоро День Победы, да мам? Там наши аташки воевали и победили, да мам? Там все победили, ответила мама, русские, кыргызы, казахи, узбеки, украинцы, белоруссы… Пойдём, я расскажу тебе про большой советский народ.
А я невольно сглотнула комок в горле: покойтесь с миром, мои дорогие фронтовики! Мы помним ваш подвиг.
Людмила Жолмухамедова
