Согласно официальным данным, 30% молочной продукции в Казахстан ввозится. Соответственно, 70% производится внутри страны. По мнению Молочного союза, этих объёмов явно недостаточно, чтобы обеспечить продовольственную безопасность.
Ситуацию в отрасли усугубляет ещё и тот факт, что свыше 70% сырого молока, производимого внутри Казахстана, дают личные подсобные хозяйства. Такое молоко переработчики часто называют “диким”.
В интервью Informburo.kz заместитель директора Молочного союза Казахстана Сауле Жанкина рассказала о том, откуда берётся сырьё для отечественной молочной промышленности и всегда ли оно безопасно.
Сауле Жанкина / Фото из личного архива
– Сауле, говоря об обеспеченности молоком, специалисты часто упоминают о так называемом молочном поясе страны. Только ли казахстанский молочный пояс влияет на обеспеченность регионов молоком?
– Действительно, проанализировав расположение производителей сырого молока и производителей молочной продукции с точки зрения географии, можно назвать регионы, которые обеспечены сырым молоком, и те, где собственного молока явно недостаточно.
Наш молочный пояс проходит через северный и восточный Казахстан, захватывает южный. А западный и центральный Казахстан – дефицитные зоны по сырому молоку.
Проблемы прежде всего в земле и воде. Где есть хорошая кормовая база (а это земля) и питьевая вода, там, как правило, всё хорошо с производством молока.
Ещё одна особенность молочной отрасли Казахстана – природно-климатические условия. Зимой заводы испытывают сезонный дефицит сырья, летом, напротив, молока в избытке. Последние годы соотношение было примерно десять к одному. То есть на 10 литров сырого молока, что идут на переработку летом, приходится всего один литр молока зимой. Сейчас баланс немного изменился в лучшую сторону, но незначительно. При этом летом падает покупательский спрос, потребители начинают налегать на свежие фрукты, пьют прохладительные напитки. Молочных продуктов в жару употребляют заметно меньше.
На производство влияет и структура молока, которое мы берём на переработку. Так, в Казахстане 70% молока производится в личных подсобных хозяйствах. Именно у этих хозяйств (а их большинство) летом молока много, а зимой, пока корова не отелилась, не хватает. Массовый отёл начинается к концу зимы – в январе-феврале. В марте молоко начинает прибывать.
– Как перерабатывающие предприятия сглаживают эти сезонные перепады с сырьём, они же не могут простаивать по полгода из-за его нехватки?
– Летом заводы начинают делать заготовки сырья на следующий сезон. Прежде всего взбивается сливочное масло. Оно зимой идёт как на продажу, так и для нужд производства. Ещё летом заготавливают творог, который также востребован в холодный зимний период. Сезон активного потребления молочной продукции начинается с конца сентября, длится этот сезон до мая. И вот в этот период переработчики восполняют дефицит сырья за счёт сухого молока.
– Но покупатели не хотят покупать продукты с добавлением сухого молока. Современный покупатель много читает и стремится к здоровому образу жизни, предпочитает правильное питание и натуральные продукты…
– Страшилка про то, что сухое молоко – это плохо, придумана теми переработчиками, у кого в достатке есть сырое молоко. Это лоббирование интересов определённого круга лиц. Сухое молоко – это натуральный продукт. Оно производится из лучшего сырья. Потому что все этапы термообработки может пройти молоко только хорошего качества, которое способно выдержать алкогольную пробу. Плохое молоко свернётся и даст белок.
Основным поставщиком сухого молока на казахстанский рынок является Беларусь. Это небольшая страна, там всего девять миллионов населения. Они столько молока не потребляют, сколько производят. Из Беларуси везут к нам и сыры, и сливочное масло…
Мне иногда это приходится объяснять даже специалистам отрасли. Поверьте, с мокрым молоком заводам работать гораздо проще с точки зрения технологии. Его только нужно очистить и запустить в переработку. Для сухого молока необходимо запускать сложный технологический процесс. Его нужно правильно восстановить, оно должно набухнуть, отдать белок, затем туда надо добавить масла. То есть процесс восстановления более трудозатратный. По-вашему, с чем проще работать?
Сауле Жанкина / Фото из личного архива
– С тем, что требует меньше усилий и дешевле…
– Правильно. При низких трудозатратах и рентабельность готовой продукции выше. И мы тоже понимаем, что с готовым молоком работать проще. Но его нет.
– Вы представляете молочное перерабатывающее предприятие Карагандинской области, а это, как известно, дефицитный регион. Вот на вашем предприятии, сколько сухого молока перерабатывают, сколько – сырого?
– В зимний период примерно 50 на 50. Но используем мы сухое молоко только высокого качества.
Технический регламент Таможенного союза говорит о том, что на производство питьевого молока сухое молоко направлять нельзя. А вот на кисломолочные напитки, сметану не возбраняется. Происходит дискриминация кефира и других кисломолочных продуктов. Человек разумный задаёт вопрос: а в чём разница?
Мы утверждаем, что это определённое лобби. Мы же используем детское питание, если новорожденным не хватает грудного молока? А там в основе сухое молоко. Пусть отборное, определённые критерии отбора, но тем не менее. Малышу, который едва родился, мы готовы давать смеси на основе сухого молока, а взрослому оно вредно?
– А как насчёт растительных добавок в молочных продуктах?
– Это тоже по большей части страшилки, придуманные в интересах переработчиков натурального молока. Например, в Хорватии молочная продукция, содержащая растительные жиры, дороже натуральных продуктов.
Те же спреды. У нас в Казахстане воспринимают их как дешёвые и менее качественные продукты. В Европе всё иначе, там очень активны веганские движения. Предпочтения потребителей сдвинулись в сторону меньшего потребления животных жиров. Потребители сознательно выбирают растительные жиры.
– Возможно, качество растительных жиров в европейской молочной продукции другое. В Казахстане же стараются удешевлять стоимость продукции с помощью растительных добавок…
– Вот здесь вы совершенно правы. Молочный союз пока не проводил в нашей стране исследований на эту тему. Но в целом согласна, надо изучать качество очистки, какие масла и какого уровня используются. Это то, о чём я постоянно повторяю. Потребитель сам должен чётко понимать и выбирать, право выбора – за потребителем.
– Тогда чего нам, потребителям, нужно опасаться?
– Думаю, небезопасной продукции. Мы много говорим о связи болезней животных и людей. Заражение может идти через продукты питания, если последние созданы из недоброкачественного сырья и не прошли тщательную проверку.
Сегодня специалисты поднимают вопрос резистентности к антибиотикам, случаях заражения людей от скота бруцеллёзом и туберкулёзом. Много говорится об опасности молока, которое продаётся на улицах. А потребители по-прежнему покупают с рук “молоко, как у бабушки”. Но кто знает, через какие руки оно прошло, в какой таре продаётся, здорово ли животное, не обсеменили ли продукт насекомые?
А вот на упаковке молочной продукции написано: какой завод произвёл, по какому адресу принимают претензии. На предприятие может зайти санитарный или ветеринарный врач. То есть завод гарантирует безопасность, а человек, торгующий на улице, ответственности за здоровье покупателя не несёт.
– Чего не хватает для успешного развития молочного рынка в Казахстане, на ваш взгляд?
– Прежде всего сырья. Если нет сырья, то у переработки нет развития. Дело в том, что в себестоимости молочной продукции сырьё занимает около 70%. Это основополагающий элемент формирования цены. И основные затраты завода спрятаны в процессах доведения сырого молока до нужного качества. Это и развитие заготовительных молокоприёмных пунктов, и транспорт, и охладители, и очистители, и оснащение лабораторий.
– У вас крупное перерабатывающее предприятие, но сами сырьё вы не производите. Почему?
– Мы всерьёз об этом думали. Несколько лет назад я практически всю Карагандинскую область объездила в этой связи. Считается экономически целесообразным молоко закупать в радиусе 70 км от перерабатывающего предприятия, не дальше. Вот в таком радиусе от завода мы не нашли нужных земель и инфраструктуры, чтобы что-то построить.
В конце концов решили, что каждый должен заниматься своим делом. Мы закупаем молоко в личных подсобных хозяйствах, у фермеров, настроены на долгосрочные отношения с партнёрами, и они нам платят тем же.
Фермерам мы, к примеру, давали деньги в счёт будущих надоев, на которые они могли купить системы навозоудаления, закупали скот. Мы не просто платим им деньги за сырьё. Мы приходим и спрашиваем: какая вам нужна помощь? Мы готовы их обучать, как повысить производительность, увеличить надои молока.
Кстати, структура поставщиков сырья у нас меняется. Всё меньше личных подсобных хозяйств держат скот ради молока. Им проще купить бычка, откормить и продать мясо. Производство молока должно давно стать нормальным бизнесом, быть средством не выживания, а достойного проживания на селе.
По нашим расчётам, содержание пяти голов и выше – это уже товарное производство. И таких производителей среди наших партнёров становится всё больше.
