«Водный вопрос» вновь используется в негодных целях
С наступлением очередного жаркого лета политически ангажированные казахстанские «экологи» готовы возобновить кампанию с обвинениями России в проблемах трансграничной реки Урал: дескать, зловредные соседи «удерживают воду в своих водохранилищах, что приводит к рекордному обмелению водоема и гибели экосистемы в Казахстане». В то же время, по имеющимся данным, в самом Казахстане фактическое финансирование мероприятий по комплексной реабилитации Урала поныне не достигает половины от требуемого уровня.
Между тем, из-за обмеления третей после Волги и Дуная европейской реки протяжённостью более 2400 километров, начали высыхать пойменные леса в Актюбинской, Западно-Казахстанской и Атырауской областях на западе Казахстана. От острой нехватки воды страдают и расположенные по берегам реки малые и крупные поселения. По данным властей Западно-Казахстанской области, уровень воды в реке начал падать в 2005 году, а в 2018 году достиг исторического минимума. В 2019 году он продолжал падать, достигнув критической отметки. Уровень загрязнения Урала был признан экстремальным, аналогичные процессы проистекали и в последующие годы.
Но в Казахстане продолжают твердить, что «одна из главных причин обмеления реки – недостаточный сброс воды российской стороной» с водохранилищ в сопредельных областях РФ, прежде всего наиболее крупного – Ириклинского в Оренбургской области. Так, директор судоремонтного завода в городе Уральск недалеко от российской границы Владимир Самсонов уверен, что «Ириклинская ГЭС удерживает воду, и, согласно моим исследованиям, это продолжается уже много лет». Аналогичные доводы высказываются управлением природных ресурсов Западно-Казахстанской области.
Ещё более категоричен эколог из Атырау Серик Махамбетов, утверждающий, что казахстанские власти ежегодно просят российских коллег не удерживать значительные объемы воды, «но безрезультатно. Россия не имеет права настолько ограничивать сброс воды, согласно международным документам и межгосударственным соглашениям с Казахстаном, но им законы не писаны». Соответственно, «нам не повезло с соседом, которому плевать и на официально заключённые договоренности, и на добрососедские отношения, и на экологию. Жалко Урал». Думается, едва ли Серик-бай не консультировался с профильными структурами Казахстана, прежде чем высказывать откровенно ангажированное (выразимся мягко) мнение.
Безусловно, чрезмерно засушливые летние сезоны, повторяющееся не первый год, и малые объемы паводковой воды негативно сказываются на наполняемости реки на всём её протяжении. То же самое касается средне- и верхнеуральских водохранилищ. Именно поэтому, по состоянию на начало апреля с.г., то же Ириклинское водохранилище пока не увеличивает сброс воды, оставляя его на уровне 15 кубометров в секунду. Связано это с тем, что чаша водохранилища заполнена только на 65,93%. Аналогичная ситуация наблюдается пока и с менее крупными водохранилищами в российском секторе Урала, и чем-то исключительным это назвать сложно.
Тем временем, река, поводу печальной судьбы которой печалятся любители при любом случае вставить шпильку в сторону «неправильного» соседа, странным образом оказалась за бортом утверждённого осенью 2021 г. правительством Казахстана Национального проекта «Жасыл Қазақстан» на 2021-2025 годы, вроде бы нацеленного на решение экологических проблем страны. Отсутствуют в этом документе и мероприятия по сохранению экосистем водных объектов страны, в частности Урало-Каспийского бассейна.
Как упоминалось выше, в 2018 году, уровень воды в Урале достиг рекордного минимума, а через год без воды остались жители 300-тысячного Уральска – уровень реки упал настолько, что насосам, поставляющим воду в дома горожан, неоткуда стало её качать. Для возобновления подачи воды в местах, где установлены насосы, пришлось срочно проводить дноуглубительные работы, которые также дали лишь краткосрочный эффект. Сложности с водоснабжением сохраняются и в Атырау (бывший Гурьев). К недостаточному уровню водообеспечения казахастанского Приуралья присовокупляется ещё и сильная загрязнённость воды в реке промышленными стоками и иными отходами, особенно в городских агломерациях.
Таким образом, вполне можно согласиться с казахстанским аналитиком Фархатом Абиловым, полтора года тому назад предположившим: «Учитывая, что Национальный проект утверждён на предстоящие пять лет, можно с уверенностью сказать, что ближайшие годы проблемой обмеления Урала никто заниматься не будет. А там, возможно, не станет и самой реки», коей Международная геодезическая организация присвоила последнюю, пятую степень обмеления и загрязнения, означающую практическую непригодность для использования человеком. Как напомнило в прошлом июле интернет-издание «Экология России», «ещё два года назад Казахстан и Россия утвердили Единую дорожную карту активизации сотрудничества по проведению экологических исследований в бассейнах трансграничных рек, таких, как Урал, Ишим, Иртыш, Тобол, Караозен, Сарыозен и Кигаш. Тогда особое внимание уделили проблемам реки Урал… Но воз и ныне там. Ассоциация предпринимателей морского транспорта Казахстана заявляет, что власти только раздумывают над проблемой, ищут “экономическую целесообразность”. Представители Ассоциации обратились к речным морякам, портовикам, рыбакам, нефтяникам с морских месторождений Каспия, соответствующим государственным органам, неравнодушным гражданам, чтобы объединить усилия в спасении реки Урал».
Едва ли, конечно, вербальные усилия сколь угодно озабоченных частных лиц в состоянии заменить предметные и соответствующим образом подкреплённые решения властей, направленные на решение острейших проблем, одним Уралом, к слову, отнюдь не ограничивающиеся. Но видимо это делать куда сложнее, нежели спекулировать через прикормленных «экспертов» на благодатной теме «недружественного» соседа, якобы зажимающего «исконно казахскую» воду, которой, при сохранении нынешних тенденций, будет становиться всё меньше… Между тем, спасти умирающую реку можно, подобно тому как удалось (ещё до нынешнего псевдо-«экологического» безумия) сделать относительно безопасным Рейн, этот казавшийся вековечным «ночной горшок» едва ли не всей промышленно развитой Европы.
Алексей Балиев
