Примечательное событие произошло в Таджикистане и в Армении. В первой республике после 25 лет работы закрылся местный офис фонда "Сорос". А армянское отделение меняет формат работы – отделяется об глобальной сети и становится независимым фондом. Эта реорганизация, как отмечается, происходит в рамках широкомасштабного процесса реформ, цель которых – усилить влияние организации в деле защиты прав человека и демократических свобод, говорится в сообщении организации. Если закрытие офиса в Таджикистане связывают с невозможностью дальнейшего функционирования из-за позиции руководства республики и пророссийской направленностью внешней политики, то армянскую реформу, напротив, относят к усилению антироссийской компании, чтобы добиться выхода Армении из ОДКБ и других интеграционных союзов с Россией.
Некоторые изменения происходят и в Кыргызстане. Так, Шамиль Ибрагимов, который возглавлял отделение "Сороса" в нашей республики с 2012 года, покинул занимаемый пост. Причины и то, кто возглавит фонд вместо него, не сообщается.
Не исключено, что и в Кыргызстане фонд поменяет свою структурную организацию. Это может быть связано, в т.ч., с рассматриваемым проектом закона "О некоммерческих организациях".
Отметим, что этот документ вызвал шквал негодования среди нпо-сообщества. Законопроект уже назвали "законом об иноагентах", что весьма не нравится "гражданскому сообществу", как себя называют представители неправительственных организаций, финансируемых из западных источников.
"Многие нормы этого законопроекта повторяют нормы проекта закона об иностранных агентах, который был инициирован в 2014 году и отклонен парламентом. Просто нет самого понятия "иностранный агент", а так многие ограничительные нормы взяты из этого законопроекта", – заявил юрист Ноокат Идрисов в интервью журналистам "Клоопа".
Он считает, что законопроект содержит множество дискриминационных норм для НПО. "По словам Идрисова, теперь Минюст и Генпрокуратура могут вмешиваться во внутренние дела НПО – например, проверять и принимать решения, соответствует ли деятельность НПО целям, прописанным в уставе. Если НПО не нарушают запреты, то должны иметь право заниматься чем угодно, – считает юрист. – Очень жесткие меры хотят применить к филиалам представительств зарубежных иностранных НПО, которые в Кыргызстане занимаются общественно-полезной деятельностью и помощью стране в развитии".
Такое негодование НПО и их защитников и лоббистов понятно. Ведь вопреки целям, прописанным в уставных программах, неправительственные организации, как правило, больше вмешиваются в государственную политику, нежели охватывают свои целевые группы.
Самое занятное, что в тех же Штатах такая деятельность уж точно была бы под запретом, ну или строго регламентирована. Так, в США с 1938 года функционирует закон о регистрации иностранных агентов, который регулирует деятельность любых организаций, занимающихся политической и лоббистской деятельностью, имеющих иностранное финансирование. Опять же, и это видно на примере Кыргызстана, когда в других странах занимаются разработкой подобных законов, американские организации и проамериканские СМИ обвиняют национальные правительства в ущемлении прав человека.
США внимательно следят за политической активностью как физических лиц, так и организаций, занимающихся политической деятельностью на своей территории. Например, закон FARA предусматривает уголовную ответственность за осуществление политической деятельности в интересах другого государства на территории США без регистрации в Министерстве юстиции. Формулировки крайне размыты и позволяют использовать закон в качестве инструмента политической борьбы. Зато наше стремление защититься от влияния извне наталкивается на критику со стороны американцев и европейцев, сопровождающуюся угрозами санкций.
Вообще в Америке функционирует 6 законодательных актов, регулирующих деятельность иностранных агентов. Основной закон, как мы уже упомянули, о регистрации иностранных агентов (FARA), принятый в 1938 году, требующий, чтобы физические и юридические лица, представляющие интересы иностранных держав в "политическом или квазиполитическом качестве", раскрывали свои отношения с иностранным правительством и информацию о соответствующей деятельности и финансах.
Согласно закону FARA, лицо может быть признано агентом иностранного принципала, если его деятельность финансируется или субсидируется из-за рубежа целиком или по большей части.
Закон находится в ведении Подразделения FARA Секции контрразведки и экспортного контроля (CES) в Управлении национальной безопасности (NSD) Министерства юстиции США.
Наблюдатели отмечают, что нередко Закон об иностранных агентах в США используется как инструмент давления на политиков. Так, в 2017 году, республиканца Майкла Флинна, советника по национальной безопасности президента США, уволили за "недостаточно подробный рассказ о телефонном разговоре с Послом России в США". При этом разговор состоялся еще до момента вступления Флинна в должность советника. Расследование инициировали демократы. В итоге чиновник покинул должность, но никаких реальных доказательств предъявлено не было.
Мировая общественность помнит про знаменитое расследование Мюллера, которое было направлено на выявление связей Трампа с российскими официальными лицами и структурами и по отдельным фактам которого были осуждены россияне по закону об иностранных агентах, в конечном итоге не предоставило реальных доказательств этих связей, что зафиксировал генеральный прокурор. Важно отметить, что доклад был "слит" в сеть и фактически стал инструментом общественного давления на республиканцев.
С обратным посылом, но "Закон об НПО" становится инструментом политического давления и на Кыргызстан. В начале ноября 2022 года британская медиа-платформа Open Democracy опубликовала статью, в которой осуждается "превращение Кыргызстана из "острова свободы" в авторитарное государство". Это произошло после задержания активистов в КР, которые пытались спровоцировать волну протестов против передачи Кемпир-Абадского водохранилища Узбекистану. Часть активистов – получатели западных грантов и активно работали с западными СМИ.
"Кыргызстан известен и высоко ценится за активное гражданское общество. Правительство Кыргызстана должно отказаться от этих планов по ограничению деятельности гражданского общества и вместо этого выполнять свои международные обязательства по поддержке свободы объединений", – сказала Сыйнат Султаналиева, исследователь Human Rights Watch по Центральной Азии.
В 2015 году в Кыргызстане уже пытались принять закон об иностранных агентах, но тогда некоммерческие организации, в частности "Бир Дуйно Кыргызстан", которая финансируется посольством США в Кыргызстане и другими западными представительствами, организовали полноценную кампанию в СМИ, которая привела к отзыву законопроекта.
Почему же этот закон, как кость, стоит поперек горла нпошников и их западных лоббистов? И почему им так важно сохранять формат Кыргызстана, как "островка демократии"? Все достаточно просто, и не имеет никакого отношения к благополучию нашей республики.
Западу важно сохранить Кыргызстан, как площадку для информационных войн и возможности влиять на принятие решений на внутреннюю и внешнюю политику в самом центре Евразии. Что, несомненно, отражается на всем регионе.
Ну и немаловажно то, что прямо сейчас под грифом секретно обсуждается и готовится к подписанию новое соглашение между Кыргызстаном и США, которое, однозначно, станет дестабилизирующим фактором для центральноазиатского региона и самого Кыргызстана. Конечная цель всех этих манипуляций и кампаний, чего не скрывают американцы – отделение Кыргызстана (и других стран интеграционных объединений) от России, прекращение деятельности ОДКБ – которая мешает действиям НАТО в регионе, деструктивная информационная кампания в отношении России и Китая и, как результат, покрытие западным влиянием центральноазиатского региона.
На вопрос, нужны ли НПО в Кыргызстане, можно ответить однозначно – да. Роль неправительственных организаций крайне важна для социального и гуманитарного сектора. Но только тогда, когда такая деятельность ведется прозрачно и не вмешивается в государственную политику и не дестабилизирует внутриполитическую и социальную обстановку в стране.
Отметим, что по примерным оценкам в Кыргызстане действуют более 10 000 НПО.
