Активизация политического поля в Казахстане ожидается в ближайшие несколько месяцев. Официально электоральный цикл запущен раньше, но это очевидно был формальный этап, завершавший процесс легитимизации президента Касым-Жомарта Токаева. Текущие процессы выдвижения и избрания депутатов в местные органы – маслихаты и в нижнюю палату парламента (Мажилис) – другое дело. Они могут принести немало сюрпризов и значительно изменить сложившиеся правила во внутренней политике Казахстана. Подробнее – в материале Ia-centr.ru.
Сенатская кампания в январе 2023 года традиционно не будет источником сюрпризов и пройдет почти незаметно, поскольку в процедуре нет прямого голосования. Но по-прежнему будет приковывать внимание смена главы верхней палаты, поскольку по Конституции это вторая фигура в руководстве страны. Именно председатель Сената может сменить или подменить президента в случае непредвиденных обстоятельств.
Другое дело – прямые местные и парламентские выборы. Внешне ситуация, складывавшаяся еще до прихода Токаева на высший пост, не поменялась. Крупные партии – все те же, новых – всего пара, хоть и вышли из анабиоза еще два старожила, но значительной роли в парламенте их потенциально выбранные депутаты играть не будут. В маслихатах же партийная принадлежность – видимо, больше формальность. Там большее значение имеет принадлежность к группировкам и кланам.
Политические партии в Казахстане: интрига сохраняется
Президентские выборы в разрезе партийных раскладов и политического поля мало что прояснили. На тот момент бывшая «Нур Отан», переименовавшаяся в «Аманат», стала штабом основного кандидата страны – Токаева. В последние недели после запрета акимам областей и городов занимать посты глав филиалов партии происходит своего рода ротация: эти места занимают бывшие секретари региональных подразделений. То есть та же «Нур Отан», только в профиль.
Ожидавшийся в результате медийной активности политполя ренессанс оказался фальстартом. Правила политической игры, которые четверть века цементировались в стране, не дали сбоя и после видимой, но не эффективной либерализации, предложенной командой Токаева.
А условия на данный момент таковы. В Казахстане привыкли, что за спиной политической фигуры, претендующей на общественное признание, должна быть организация, чаще – партия плюс некие неправительственные организации.
Классические инструменты фандрайзинга, работающие и как агитационный инструмент, в республике никогда не реализовывали, и вряд ли это приживется. Зато принятый во всем мире принцип использования ресурсов «жирных котов» (политических доноров) для финансирования нужд кандидатов и штабов – обычное дело.
И здесь партии и политики – предмет торговли. Прошедшие в выборные органы персоны лоббируют интересы в том числе и своих спонсоров.
На сегодняшний день интрига раскладов на политическом поле не разрешилась. Хотя после январских событий могло бы хоть что-то проясниться.
На поверхности декларируется так называемый «Новый Казахстан», готовится закрытый суд над теми, кого обвинили в попытке госпереворота в январе, иногда появляются сообщения о том, какие средства и активы удалось отнять у близкого окружения экс-президента Нурсултана Назарбаева. Но в информационном поле страна становится все более закрытой.
Если вернуться к политическим раскладам, то в новой реальности ожидалось бы, что либо крупные олигархи остались ни с чем в результате национализации и покинули страну или оказались под следствием, либо поле слегка переформатировали бы, но все осталось по-прежнему, либо кто-то создал бы мощный оппозиционный кулак.
Тут же несколько месяцев подряд ни в какую из этих сторон маятник общественно-политической повестки не качнулся. То ли все стороны (а их минимум три) договариваются, то ли выжидают чего-то. Причем это «что-то» может быть и физической смертью какого-то значимого лица либо неким событием, в том числе и за пределами Казахстана.
И, наконец, формула «тащить и не пущать» действует и в процессах, которые касаются формирования и регистрации политических партий. Кто-то может пройти как по маслу, а кому-то при всей его дотошности и скрупулезности не удастся обойти бюрократические препоны.
Еще одна извечная реальность общественного менталитета – неспособность приходить к консенсусу, как рыба, рак и щука. Она не раз подводила оппозиционные объединения, ее использовали и как инструмент для их разобщения.
Как уже было упомянуто, информполе в стране усушено и скомкано до размера чатов и прочего виртуального междусобойчика. Все, что помимо, – ничтожно мало и подконтрольно центральным или местным властям. Поэтому консервативный подход в продвижении идей, партий, движений и кандидатов сложен, требует немалых финансовых и человеческих ресурсов. И самое главное: как бы ни был реализован адмресурс, президентские выборы продемонстрировали большое поле, в котором плещется и протестный электорат, и те, кто хотят альтернативных предложений, – их не зацепило имеющееся предложение в бюллетене.
Так, с прошлой президентской кампании Токаева явка снизилась и треть избирателей проигнорировали свое конституционное право. Благодаря введенной недавно графе «против всех», а также количеству проголосовавших за никому особо не известных кандидатов, можно увидеть и процент активных «протестников» – это еще почти полтора миллиона избирателей. А это значит, что с этим электоратом можно работать.
Президентские реформы тоже вносят некоторую новизну в правила игры. Например, депутатский корпус Мажилиса будет формироваться по смешанной избирательной системе: 70% – на пропорциональной основе и 30% – на мажоритарной. Эта система будет внедрена и в маслихаты областей и городов республиканского значения. А выборы в районах и городах будут проходить только мажоритарным способом.
Три основных парламентских партии в едином порыве осенью выдвинули в качестве кандидата в президенты Касым-Жомарта Токаева. Сам он формально отстранился от председательства в партиях. Но «Аманат» после недавней внутрипартийной реформы может контролироваться не только Администрацией президента.
С «Ак жолом» сложнее. Его в нынешнем формате, конечно, ассоциируют с зятем Назарбаева Тимуром Кулибаевым, но именно поэтому стоит рассматривать «Светлый путь» как бизнес-актив, который мог быть передан, продан или даже «поставлен на утрату». Последнее маловероятно, поскольку партия вполне зарекомендовала себя в парламенте, может быть и серьезным лоббистским ресурсом.
Отчасти похоже выглядит и третья парламентская фракция – Народная партия Казахстана. В марте ее возглавил мастодонт пропаганды Ермухамет Ертысбаев. Незадолго до этого свои полномочия сложили депутаты от НПК, силовики из ООО «Уран». Выглядело это как смена основного спонсора, в результате чего сменились и некоторые приоритеты в «кадровой политике».
Равные условия для политических партий Казахстана – на бумаге и в жизни
В конце ноября на сайте Минюста Казахстана сообщалось, что в стране зарегистрировано семь политпартий. Помимо упомянутых парламентских объединений, это Народно-демократическая патриотическая партия «Ауыл» и «Общенациональная социал-демократическая партия», кандидаты от которых приняли участие в недавних президентских выборах. В том же перечне оказалась партия «ADAL». А это странно.
Напомним, что незадолго до выборов она влилась в «Нур Отан» / «Аманат». Причем ее секретарь Эльдар Жумагазиев занял в новой структуре аналогичную должность. «Адал» тоже ассоциировали с Кулибаевым. Как в списке зарегистрированных партий оказалась и эта – интрига.
Седьмой зарегистрированной оказалась Казахстанская партия зеленых «Байтақ».
Кроме того, в том же релизе сообщалось, что «в текущем году на государственную регистрацию поступило заявление от политической партии «Халық дербестігі», проводится экспертиза учредительных документов».
Вообще же с 2022 года в Министерство юстиции поступали уведомления о создании партий от 10 инициативных групп, из них подтверждение выдано 4, остальным отказано в связи с нарушением требований статьи 8 Закона «О политических партиях».
«Безголовые партии» и серые кардиналы новых политических союзов в Казахстане
Партию «Байтак» («Необъятный») возглавил айтишник и эколог Азаматхан Амиртаев. И, поскольку «зеленая» ниша в политполе не занята, ее появление закономерно. Пока не понятно, кто может стоять за этим объединением, но, похоже, что играть она будет в левую повестку, так же как и НПК и ОСДП.
С «Халық дербестігі» Минюст пока играет в интригу. Ничего не известно о руководстве и инициаторах данного проекта. То ли это дутый пузырь, то ли невеста на выданье. Пару лет назад этот проект связывали с доктором философских наук Жуматаем Алиевым, который дважды выдвигался в качестве одного из «спарринг-партнеров» на выборах Токаева и всегда не доходил до регистрации. По правилам, инициативная группа должна была провести учредительный съезд, но если он и прошел, то в закрытом формате.
Зато недавно с большой помпой прошел съезд «партии блогеров». Так в шутку называют инициаторов политпартии Respublika. С ней тоже поиграли в интригу. Сначала министр юстиции сообщил, что она зарегистрирована, а потом ведомство опровергло эту информацию. Что интересно, название «угнали» у инициаторов сугубо оппозиционного объединения, которое несколько лет категорически не регистрировали. А само объединение по составу и формату напоминает о давнем проекте Дариги Назарбаевой «Асар».
Стоит ли она или кто-то из ее бизнес-партнеров за этим проектом – видимо, скоро станет известно. В настоящий момент партия безголовая, поскольку помимо официального ее председателя – главы крупнейшего агрохолдинга Айдарбека Ходжаназарова в сопредседателях числятся крупные бизнесмены, топ-менеджеры и блогер. В общем, люди нелегкой профессии, за которыми стоят очень «жирные коты».
Еще о намеках Минюста. Журналисты задавали вопросы о регистрации оппозиционных проектов. В частности, «Алга, Казахстан!», в числе учредителей которой – общественный деятель Жасарал Куанышалин, связанный с Мухтаром Аблязовым.
Канат Мусин, можно сказать, ткнул пальцем в ошибку: «По закону организационная группа и инициатор не должны быть военными, представителями правоохранительных органов и т.д. Такие нарушения обнаруживаются регулярно. Если они не приведут свои документы в соответствие с требованиями закона, то, конечно, решение останется таким».
Парламентские выборы в Казахстане могут преподнести сюрпризы
В результате парламентской реформы сместились акценты в сторону от политических партий. Ведь 30% кандидатов на местах должны быть знакомы избирателям, а не быть безликими партийцами.
К лету число зарегистрированных партий может вырасти до десяти, но для экономии две или три партии могут войти в блоки. Повлияют ли закрытые процессы над людьми, обвиненными в попытке госпереворота, на политическую стабильность и активность политпартий – еще не ясно.
И также никто не даст прогноз о том, можно ли рассчитывать на стабильность в Казахстане после парламентских выборов, и даже до них. У президента Токаева есть некий тыл в виде охранной грамоты, но эта пайцза может оказаться не всесильной.
