Особенность многоуровневого и многозадачного характера нынешнего саммита определяется весьма непростой ситуацией, сложившейся сегодня в мире. Несмотря на заявленный приоритет вопросов экономического блока (торговля, инвестиции, совершенствование транспортной инфраструктуры и т.д.), главным стержнем саммита все же является проблема обеспечения безопасности на стыке двух регионов земного шара: Евразийском и Азиатско-Тихоокеанском. Впервые в истории человечества именно здесь зарождаются контуры возможной масштабной войны, и впервые в эпицентре зарождающихся негативных трендов может оказаться именно Китай. Данный фактор и есть главный фон предстоящего саммита.
В США уже «стоят на конвейере» программы по обеспечению Тайваня всем необходимым для ведения войны против КНР (практически полная аналогия со сценарием на Украине). Для этих целей два года назад уже был создан военно-ударный блок AUKUS. Власти КНР прекрасно отдают себе отчет в том, что при развязывании войны на море, страна будет взята «в клещи» – противник постарается открыть второй театр военных действий с противоположной – северо-западной стороны, в СУАР. США и их союзники имеют разработанный в деталях план по созданию большой дуги дестабилизации в Синьцзяне, с выходом на Тибет и захватом приграничных районов Казахстана и Кыргызстана. Несомненно, китайская сторона обладает данными об этих подрывных планах США и готовит свои меры защитного характера. Ведь совсем недавно глава МИД КНР Цинь Ган порекомендовал США глубоко переосмыслить свою стратегию в отношении Китая. В этой фразе, безусловно есть и анализ неоднократных заявлений западных функционеров о том, что они не потерпят попыток Китая обогнать западный мир в сфере научно-технического прогресса, его технологического скачка.
Общая ситуация ожидания войны усугубляется темой биологического терроризма, возведенного США в ранг государственного. Благодаря проводимой Российской Федерацией Специальной военной операции на Украине, стало известно о проводимой военными США в секретных лабораториях на украинской территории деятельности по созданию биологического оружия, причем имеющего генетическую направленность (то есть данное оружие имеет характеристики истреблять людей только определенной национальности). Имеющиеся данные позволяют утверждать, что коронавирус Covid-19 также имеет искусственное происхождение. Факт начального применения коронавируса в качестве биологического оружия именно на территории Китая (город Ухань) привел китайские власти не только к определенным выводам, но и вызвал необходимость разработки огромного комплекса защитных мер от биологического оружия в перспективе. Дело в том, что США разрабатывают биооружие с использованием штаммов опаснейших заболеваний, имеющих смертность до 70 % (сибирская язва, конго-крымская геморрагическая лихорадка и пр.), которое способно поражать население стран противника по расовым, национальным признакам. Бушевавшая несколько лет назад в Юго-Восточной Азии атипичная пневмония поражала, в основном, жителей континентального Китая. А согласно заявлениям специалистов, в период эпидемии коронавируса такие мутированные штаммы как «дельта» и «омикрон» также в основе своей были направлены против населения стран ЮВА и, в частности, носителей китайского генома.
Поэтому не случайно в преддверии начала работы саммита «Китай – Центральная Азия» официальный представитель МИД КНР Ван Вэньбин сделал заявление, в котором обвинил США в создании биологического оружия для поражения определенных этносов. Было указано, что военнослужащие армии США давно осуществляют сбор геномных данных азиатских китайцев, европейских арийцев и ближневосточных арабов.
Совокупность указанных и других угроз безопасности огромного региона от морского бассейна ЮВА и до Центральной Азии, в центре которого находится Китай, вынуждают нынешнее руководство КНР разрабатывать серьезные меры многоступенчатой защиты. (В частности, Китай заинтересован во взаимодействии с РФ в области разработки мер защиты от биологического оружия. Степень развития этих технологий именно в военном аспекте в РФ является самой передовой в мире.)
Современный Китай стоит перед лицом таких вызовов, которых не было со времен основания древней китайской государственности.
В создавшихся условиях Центрально-азиатский регион играет для Китая роль тылового опорного района, спинной хребет, на который он может опереться в случае чрезвычайной ситуации.
Китай стремится избежать любых предпосылок, которые могут привести к дестабилизации региона Центральной Азии. А потому официальный Пекин стремится и будет делать все возможное для минимизации в регионе негативного влияния со стороны запада, прежде всего США. В нынешних условиях абсолютно недопустимая для КНР вещь – это размещение каких бы то ни было западных военных баз на территории стран региона, и уж тем более приход к власти в странах ЦАР прозападных сил. Для КНР очень важно, чтобы стратегически важный соседний регион Центральной Азии был свободен от негативного напряжения (социальные конфликты, угрозы террористического характера, сепаратизм, предпосылки для силового захвата власти и т.п.). Процветающая дружественная Центральная Азия безо всяких негативных сюрпризов – именно такими хочет видеть Китай бывшие советские республики Средней Азии.
В целях нейтрализации «тлетворных» усилий Запада, Китай приложит максимум сил для развития сферы экономики стран ЦАР. В этой связи будут осуществляться имеющиеся, а также новые проекты в области развития логистики, энергетики, сельского хозяйства, добычи полезных ископаемых и т.д., в том числе в рамках инициативы «Один пояс – один путь». Не исключено, что на предстоящем саммите будут озвучены совершенно новые проекты, имеющие прорывной характер. Будут обеспечены принципы взаимного уважения, взаимовыгодного сотрудничества и добрососедства. Особая роль отводится Казахстану и Кыргызстану, имеющим общие границы с КНР. (Кроме того, китайское руководство является едва ли не единственной стороной в мире, которая знает всю глубину роли кыргызского этноса в истории Евразийского пространства и собственно Китая.)
Китай прекрасно понимает, что для реализации всех этих планов удобнее и, самое главное, более безопасно вести диалог не с каждой страной в отдельности, а с определенным единым, монолитным образованием. Не исключено, что именно это положение (если хотите, установка) будет предложена в качестве главного и безоговорочного условия для оказания со стороны КНР беспрецедентных мер по оказанию странам региона финансовой, экономической и иной помощи.
В этой связи надо четко понимать, что уже довольно скоро темы многовекторности во внешней политике стран региона и нейтралитета должны будут отойти в разряд атавизмов.
Тайваньская проблема и приближающаяся со стороны запада «тень войны» заставила Пекин глубже присмотреться к странам региона – их особенностям и имеющимся различиям. Вне всякого сомнения, на фоне все более отчетливо выступающих вызовов и угроз, китайские власти, обладающие стратагемным мышлением, все больше склоняются к мнению о желательном монолитном характере стран региона. Мудрость нынешнего китайского руководства проявляется не только в правильной оценке имеющихся и перспективных угроз безопасности КНР, но также и подборе путей решения этих проблем. Проще говоря, времени слишком мало для того, что сделать нынешние страны Центральной Азии «прокитайскими». Но его достаточно, чтобы правильно сориентировать эти страны в направлении своего главного геополитического и геостратегического союзника – России, «исторической Ойкумены» народов Средней Азии.
Именно Китай, как никто иной, сможет «открыть глаза» руководящим элитам бывших советских республик – указать на их общие исторические, если хотите, генетические корни стран региона. Стоит важнейшая геополитическая задача – собрать страны Центральной Азии воедино и подтолкнуть их обратно в лоно России. При этом соединив их транспортно-логистическими узами, долгосрочными и экономически выгодными крупными проектами и т.д.
Современный «Великий кормчий Китая» товарищ Си Цзиньпин собирает лидеров стран Центральной Азии в самой восточной точке Шелкового Пути для того, чтобы обратить их взоры на Север. Там – истоки безопасности для всего региона (это главное в современных условиях), оттуда будет идти ветер новых эпохальных перемен, духовного возрождения и экономического процветания.
Перефразируя древнюю китайскую логическую поговорку, можно сказать: если в начале вышеуказанный саммит называется «Китай – Центральная Азия», то по завершении саммит можно будет назвать: «Средняя Азия – Китай». Для этого есть все основания.
Нурлан Досалиев, ветеран органов безопасности, полковник.